Сквозь арочный проход она услышала голоса. Они были слишком далеко, чтобы она смогла различить, что они говорили, но они, тем не менее, были голосами.
Казалось, они говорили «Сюда. Следуй за нами».
Она уставилась на череп, а его пустые глазницы смотрели на нее насмешливо. Она заволновалась относительно своего местоположения: или наверху всё ещё был Париж, или она только что вступила в совершенно иной мир, по типу Города Молчания. Она подумала о Джейсе, которого она оставила спящим там, что сейчас казалось иной жизнью. Она напомнила себе, что делает это ради него. Чтобы вернуть его назад.
Она вышла через арку в коридор, инстинктивно прижимаясь к стене. Она беззвучно кралась, голоса становились все громче и громче. Зале было тускло, но достаточно освещено. Через каждые несколько футов горел, зеленоватый факел, давая запах обуглености. На стене слева от нее вдруг открылась дверь, а голоса становились все громче.
— …не как твой отец, — сказал один, слова были скрипучими, как наждачная бумага. — Валентин вообще не заключал с нами сделок. Он мог бы сделать из нас рабов. Этот же отдаст нам целый мир.
Очень медленно Клэри выглянула из-за угла. Комната была голой, с гладкими стенами и пустой от мебели. Внутри нее была группа демонов. Они были ящероподобными, с жесткой зелено-коричневой кожей, но каждый из них имел набор из шести осьминоподобными ногами, которые издавали сухой, несущийся звук, как будто они двигались. Их головы были выпуклыми, инопланетными, усыпанные гранеными черными глазами.
Она проглотила желчь. Это напомнило ей о Рейвенере, который был одним из первых демонов, которого она увидела. Что-то из гротескного сочетания ящерицы, насекомого и пришельца заставило ее желудок перевернуться.
Она ближе прижалась к стене, напряженно вслушиваясь.
— То есть, если вы доверяете ему. — Было трудно сказать, кто из них говорил.
Их ноги сжимались и разжимались, когда они двигались, поднимая и опуская их выпуклые тела. Казалось, у них не было ртов, кроме пучка щупальцев, которые вибрировали, когда они говорили.
— Великая Мать доверяла ему. Он ее дитя.
Себастьян. Конечно же, они говорили о Себастьяне.
— Он также Нефилим. Они наши большие враги.
— Они также и его враги. В нем течет кровь Лилит.
— Но тот, которого он называет своим компаньоном, носит кровь наших врагов. Он из ангелов.
Плюнул слово с такой ненавистью, что Клэри будто почувствовала удар.
— Дитя Лилит уверяет нас, что он у него в руках, и в самом деле, он кажется послушным, — сухой, насекомообразный смешок.
— Вы молодые, слишком поглощены беспокойством. Нефилимы долго охраняли этот мир от нас. Это великое богатство. Мы выпьем его до суха, и он станет словно прах. Что до мальчика-ангела, то он умрет последним из своего рода. Мы сожжем его заживо, до самых костей.
Ярость поднялась в Клэри.
Она набрала воздуха… был тихий звук, но всё же — звук. Ближайший к ней демон дернул голову вверх. На мгновение Клэри застыла, пойманная в ловушку в ярком свете их зеркальных черных глаз.
Затем она повернулась и побежала. Бежала, назад к лестничной площадке, к лестнице, к темноте. Она услышала шум позади нее, существа кричали, а затем скольжение, шум движения, они идут за ней. Она бросила один взгляд через плечо и поняла, что ей не надо было это делать.
Несмотря на то, что она побежала раньше, они почти настигли её.
Она слышала собственное дыхание, шумный вдох и выдох, когда она достигла арки, развернулась и вскочила, что бы ухватиться за неё руками. Она качнулась вперёд изо всех сил и её обутые ноги проехались по первому попавшемуся демону, сбив его, от чего тот громко взвизгнул.
Всё ещё в висячем положении одной рукой она ухватилась за один из скрещённых под черепом топоров и дернула его. Застрял, не двигался. Она закрыла глаза, схватила его крепче, и изо всех сил потянула. Топор вышел из стены с раздирающим звуком, за ним посыпались камни и известь.
Потеряв баланс, Клэри осела, топор выпал из её руки прямо перед ней. Это было тяжело, но она едва почувствовала это.
Случилось тоже, что и в антикварном магазине. Замедление времени, увеличение интенсивности ощущений. Она могла чувствовать каждый шепот воздуха на ее кожи, каждую неровность почвы под ногами.
Она приготовилась, когда первый из демонов стремительно вбежал через дверь и попятился назад, как тарантул, перебирая ногами в воздухе прямо над ней. Под щупальцами на лице была пара длинных клыков, с которых что-то капало. Топор в её руке, будто по собственной воле, подался вперёд и глубоко погрузился в грудь твари.
Она сразу же вспомнила, как Джейс говорил ей: не ударять в грудь, а обезглавливать. Не у всех демонов есть сердца. Но в этом случае ей повезло.
Она ударила в сердце или в другой жизненно важный орган.
Существо изгибалось и визжало, кровь пузырилась вокруг раны, а затем оно исчезло, заставив её откатиться на шаг назад, держа в руке своё обрызганное ихором оружие. Кровь демона была темной и вонючей, как дёготь.
Следующий бросился на неё, она нырнула вниз, размахивая топором, и рассекла несколько его ног. Издавая воющий звук, он накренился в сторону, как сломанный стул, но следующий демон уже перебирался через него, пытаясь её достать. Она снова увернулась, и её топор погрузился в голову существа. Брызнул ихор и она подалась назад, опираясь о лестничную клетку.
Если хоть один из них кинется за ней — она труп.
Разъярённый демон, чьё лицо она только что урезала, вновь рванулся к ней; она выбежала с топором, отрезав ещё одну его ногу, но другая успела обвиться вокруг её запястья. Агония пронзила её руку.
Она кричала и пыталась вырвать руку назад, но хватка демона была слишком сильна. Она чувствовала, как будто тысячи горячих игл вонзаются в ее кожу. Продолжая кричать, она всадила кулак левой руки в повреждённую часть его головы, по которой уже прошлась топором.
Демон зашипел и ослабил хватку, она успела высвободить руку как раз тогда, когда он пошел на попятную… и вдруг из ниоткуда вылетело мерцающее лезвие, которое вонзилось прямо в череп демона. После того, как исчез демон, и она увидела своего брата, лезвие серафима в его руке и его забрызганный ихором белый пластрон.
Комната за ним была пуста, за исключением одно демона, который всё ещё дергался, но из его отрубленной ноги текла кровь, как нефть из разбитой машины.
Себастьян.
Она уставилась на него в изумлении. Он что, только что спас ей жизнь?
— Отвали от меня, Себастьян, — прошипела она.
Казалось, он не услышал ее:
